Бывший тульский чиновник, как сообщают СМИ, попался на афере с грантами. В частности, речь идет о экс-заместителе министра внутренней политики и развития местного самоуправления Тульской области области Максиме Мищенко, которого проверяют на причастность к выводу бюджетных средств в подставные фирмы через НКО.
Как выяснили, например, «Известия», правоохранительные органы начали проверку по факту использования мошеннической схемы вывода бюджетных средств чиновниками регионального правительства. В распоряжении издания имеются документы, согласно которым через одну из некоммерческих организаций выводились деньги из федерального бюджета: сначала средства поступали на счета НКО как грант, а затем они направлялись на счета подставных фирм как оплата за фиктивную работу.
«Известия» отмечают, что редакция дозвонилась до Мищенко, однако, услышав вопрос, он попросил перезвонить через 40 минут, после чего перестал отвечать на звонки.
Не секрет, что москвичей в рядах региональных властей принято называть «варягами». Это первый громкий случай, когда имя «варяга» упоминается в связи с громким коррупционным скандалом.
ИА «Тульская пресса» писало, что Максим Мищенко уроженец Москвы, окончил Московский государственный технический университет им. Н. Э. Баумана.
С 2007 по 2011 год являлся депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации пятого созыва, членом комитета Государственной Думы РФ по делам молодежи. Затем — работал председателем совета общероссийского общественного движения «Россия молодая».
В августе 2014 года Мищенко был назначен заместителем руководителя представительства правительства Тульской области при Правительстве РФ. Затем перешел на работу в министерство внутренней политики и развития местного самоуправления в Тульской области.
«Известия» цитируют профессора Высшей школы экономики Олега Матвейчева, махинации с грантами строятся, как правило, по двум сценариям: в первом случае — это единичный грант, во втором — отлаженная система распила через сеть общественных организаций.
«Первый вариант используется в основном не очень крупными чиновниками и их подельниками с реальными, уже существующими НКО. НКО прямо предлагают грант, который будет подстроен под них, и все документы при этом (а отчетность это предполагает всегда большую) заполняются самими чиновниками. Но реально НКО не получит денег, кроме небольшого отката в какие-нибудь 10% (больших сумм тут не бывает). Чиновники сами являются проверяющей инстанцией и заинтересованы в принятии отчетности по гранту, поэтому, как правило, никакими проверками их на чистую воду не вывести, разве что здесь странные несоответствия расходования гранта может заметить орган общественного контроля», — говорит Матвейчев.
Согласно второй схеме, созданием целой структуры под распил грантов занимаются долго и вдумчиво первые лица в региональной власти. Они создают целую сеть лояльных НКО, которые везде рекламируют, демонстрируя их связь с властями и пользу для социальной сферы региона. По сути же НКО, как правило, профильной работы не проводят, а возглавляют их подставные аффилированные лица. В этом случае уровень защиты от проверок даже выше предыдущего и доказать что-либо практически невозможно.
А председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов отмечает, что в регионах нередко возникают истории, когда чиновники выдают гранты организациям, в руководство которых без стеснения ставят своих родственников (такой случай недавно прогремел в Новгородской области).
«Были сигналы и из других регионов, как правило, богатых. Часто отмывание денег через гранты происходит путем организации крупных молодежных мероприятий, спортивных, концертных — таких, где в смету включен в большом количестве человеческий ресурс, где много трат на печатную продукцию, видеоролики, — это сложнее отследить. Бывают и скандалы с крупными грантами. Все помнят яркий случай с распилом грантов прежним главой Росмолодежи», — отметил Кабанов.