Легенду о красноармейце, подстреленном в бою фашистами, знали все жители села Страхово Заокского района. Говорили, что бойца, как могла, захоронила на опушке леса семья местной учительницы. Каждый год женщина носила цветы на могилку и просила у властей перезахоронить «сыночка» — как положено. Дело откладывалось. Три года назад старой учительницы не стало, но её просьбы, наконец, были услышаны.
Более чем через 70 лет смертельно раненный в бою солдат обретет не только покой, но и, возможно, имя.
Могила нашлась с четвертой попытки
«Я думала раньше, что это какая-то неправдоподобная легенда, — рассказала нам одна из местных жительниц села Татьяна Афатова. — И вот как-то, в один момент я решила выяснить, правда это или нет. Говорили, что погибшего солдата в 1941-м году похоронила семья местной учительницы Евдокии Семеновны Тамбовой, в лесу, в овражке. Сама учительница уже умерла, но некоторые местные жители знали, где эта могила.
И вот мы туда поехали. Дело было в ноябре. Честно, я сначала полуверила в эти рассказы, но вот мы подошли к этому месту на краю лесочка, где должна быть могила, и я вижу холмик — меня аж проняло. Там лежит каска времен войны, цветочки уже выгоревшие. Мы связались с поисковиками, и они сразу же отреагировали. Сказали, что сейчас приедут поднимать бойца. И правда приехали!
Значит, 10 ноября там натянули тент, над могилкой. Выкопали яму — а там нет никого. Ушли в другую сторону от могилы — опять никого нет. Стали брать правее, выкопали третью могилу, но там снова никого нет. Время было уже 15 минут второго. Нам сказали, что сейчас выкопают ещё четвертую могилу, и если ничего не найдут, то консервируют всё до весны. И вдруг, в половине второго, нашли останки пальцев. Тогда протянули там свет и принялись за работу. В половину пятого бойца полностью откопали.
Всё сфотографировали для отчёта и пригласили местного батюшку — раскопки велись прямо за его домом. Он пришел с матушкой, прочитал об усопшем молебен. Потом решили, что на время останки сдадим в страховскую церковь. В половину седьмого мы туда приехали. Там батюшка провел службу, останки сложили в специальный ящичек и сдали на хранение.
Через две недели назад проводились антропологические измерения. Измерили рост бойца, определили возраст: от 20 до 25 лет. Рост — 164-166 см».
Дорогая Татьяна
Командир поискового отряда «Память» ТОМЦ «Искатель» Сергей Никонов рассказал нам, что при бойце нашли несколько личных вещей, но пока они слабо помогают установить личность погибшего солдата.
При нем не нашлось личных вещей, не было медальона: только пуговички от шинели и ложка. Местные жители сказали ещё, что при нём было письмо без адреса на имя Татьяны. Ложку попробуем зачистить в лаборатории, она уже ржавая, так что сложно увидеть, есть ли там какие-то надписи. Обычно у бойцов были с собой алюминиевые ложки, а это стальная — нестандартная.
Останки передали на хранение в местный храм, к отцу Владимиру».
О письме знают все жители села — это было такой же легендой, передававшейся из поколение в поколение. Правда, где теперь это письмо, никто не в курсе — затерялось спустя годы.
«Внучка дедушки, который хоронил бойца, Евгения Федоровна рассказала, как это было. Штаб стоял в селе Бёхово, видимо, к нам пришли советские разведчики. На краю Страхово завязался бой между тремя нашими бойцами-красноармейцами и тремя фашистами, которые перешли на эту сторону через реку, с Калуги, — говорит Татьяна Афатова. — Одного мальчишку смертельно ранило. Жители наблюдали за этим из дома, никто не решился выйти. И вот немецкий солдат подбежал к раненому, ощупал его, но ничего не нашёл и ушёл. А это же были разведчики, они безо всего ходили.
Когда наши жители вышли к этому парню, он уже умер. И при нём нашли треуголку — наверное, он начал писать письмо, но не успел — отправили на задание. И вот там было написано только: «Дорогая Татьяна». Куда потом это письмо пропало, никто не знает».
Сынок
«По архивным данным на территории села Страхово за время войны числятся три погибших бойца. Мы сейчас пытаемся установить, кто это из них. Пока имя сказать точно не можем, мало информации», — пояснил Сергей Никонов.
Однако местные жители почти уверенны, что знают, как зовут их погибшего красноармейца.
«У нас числились три бойца, погибших в Страхово в войну. Был Ложкарёв, но ему 34 года, по возрасту не подходит. Мы предполагаем, что это был Белоус Павел Захарыч — из Чернигова. Он подходит по годам и главное дело, числится, что он не пропал без вести, а «погиб в бою». Так об этом должны были доложить его товарищи», — рассказала нам Татьяна.
Сергей же отмечает, что, как выяснилось, в Заокском районе очень много белых пятен по поводу воинских захоронений: где-то ошибка в написании допущена, а где-то и не те фамилии указаны. «Мы недавно встретились с руководителями муниципалитетов района, чтобы они увидели, кто мы и что делаем. Обсудили с ними проблемные места, наметили план на год», — говорит командир поискового отряда. Так что работа по восстановлению исторической справедливости будет продолжена.
«Мать Евгении Федоровны каждый год ходила в администрацию, в военкомат — всё просила перехоронить этого мальчишку, как положено, — вспоминает Татьяна Афатова. — Но просьбы почему-то игнорировали. И вот три года назад она умерла. Когда поисковики подняли этого бойца, Евгения Фёдоровна, дочка, стояла и плакала. Она сказала: «Мамочка, ты была бы сейчас так счастлива от того, что сынок, которого ты считала своим, будет перезахоронен, как нужно».
P.S. Перед публикацией с нами связалась Татьяна Вячеславовна и рассказала, что на тульских поисковиков вышли искатели из Украины — нашли останки нашего земляка, погибшего в годы Великой Отечественной войны — Зотова Василия Гавриловича. Возможно, что «страховский» красноармеец, и правда, окажется из Чернигова — утверждать пока рано, но всё в жизни не случайно. И тогда два бойца вернутся на Родину — круг замкнётся.